«С самого первого джемпера я знал, что хочу заниматься именно самым лучшим», - Александр Богданов о своей марке

Дата публикации: 10.12.2021

Омск по праву считается одной из российских столиц в сфере моды. Институт дизайна, экономики и сервиса ОмГТУ (бывший Технологический институт) каждый год дарит нам ярких выпускников. Конкурсы молодых дизайнеров, такие как «Формула моды» и «Сибирская этника», открывают много новых имён, новых талантов в индустрии моды. И одной из самых заметных фигур в этой сфере является Александр Богданов – дизайнер, основатель федерального бренда Alexander Bogdanov, выпускник Технологического института. Человек, сделавший очень много для лёгкой промышленности и модной индустрии нашего города, давший рабочие места десятку молодых омских дизайнеров, обучающий на своём производстве новых профессионалов, украшающий и радующий женщин всех возрастов по всей России. О профессии дизайнера, о работе производства, об умении делать людей счастливыми и о том, откуда берётся вдохновение, мы поговорили с Александром за чашечкой кофе.

— Расскажите, как всё начиналось. Как Вы решили поступать в технологический институт? Как учились?

— Изначально я поступал в сельскохозяйственный институт на гидрофак. Думал, что буду инженером и в искусство не пойду, хотя рисовал всегда очень хорошо. Но потом, уже в процессе учебы, я  понял, что выбрал не то направление. Настало «перестроечное» время, стало возможно заниматься прикладным предпринимательством, и я попробовал воплотить свои художественные мечты! И с тех времён, а это был конец 1988 года, когда я выпустил первый джемпер, я постоянно ловил себя на том, что сижу на лекциях по сопромату, а сам рисую модели. Это продлилось полгода, потом я понял: ”Нет, не надо бояться и тянуть себя до пятого курса”. Ушёл в конце третьего курса, несмотря на то, что был отличником, и поступил заново. 

Сначала была попытка поступить на худграф, но это не удалось. На следующий год поступил в технологический институт, хотя в то время конкурс был очень большой - несоизмеримый с тем, что сейчас! Если посчитать всех желающих поступить, то было 25 человек на одно место. Я видел, как одного из пяти брали только по рисункам, остальных отправляли восвояси. И потом конкурс оставался по-прежнему один к пяти, но уже из тех, кого выбрали. Такого конкурса, кстати, сейчас не хватает студентам – высокого входного уровня по рисованию. Сейчас можно без художественной школы поступить и запросто закончить институт. Если на сегодняшний день ко мне попадают такие студенты на производство, то им тяжело, потому что эстетика бренда строится на понимании цвето- эмоционального состояния и знании классических основ живописи и рисунка. Обычно такие люди надолго не задерживаются, я всё-таки ищу людей, которые бы базово тянулись к классической гармонии, которую можно пройти только полностью погружаясь в профессиональное образование.

В 1990 году я поступил, но у меня за плечами уже был опыт как модельера, так и удачливого бизнесмена в плане продажи выпущенных мною моделей. Я почти единственный из всего потока поступал очень осознанно, я знал, зачем пришёл.

 

 Для меня это был уже второй институт, за плечами была армия, я был достаточно зрелый человек, один из самых старших на курсе. С первого дня в институте я все задания выполнял как для своей клиентки. Я уже понимал, какой сегмент индустрии мой, и чётко осознавал, что буду выпускать модели только самого лучшего дизайна и только отличного качества. Хотя в то время, в 1988-1989 годах, можно было продать всё, что угодно, с закрытыми глазами – всё это покупалось после долгого периода советского дефицита. Тем не менее, эта идея, что мои модели всегда будут выпускаться в соответствии с высоким стандартом дизайна и качества и не опускаться ниже, прошла все 33 года существования бренда рука об руку со мной до сегодняшнего дня. Это очень круто, я не сразу даже понял это, только недавно стал задумываться, что действительно ни разу не изменил своему принципу за все эти годы.

И вернемся к институту: я приходил, учился, иногда пропускал какие-то занятия, которые считал не такими важными, но очень серьезное внимание уделял рисунку, живописи. Был даже период в институте, когда я полностью погружался в живопись и считал, что эта профессия всё-таки будет моей главной - тут живопись ненадолго отвоевала меня у моделирования (в то время не было слова “дизайнер”). И в один момент я уже думал, что не вернусь в моду, настолько мне нравилось заниматься живописью, устраивать выставки, продавать свои работы. Но время сделало своё дело, я вернулся в дизайн одежды, но вдохнул в него душу живописи! Я решил, что каждая моя модель станет маленьким произведением искусства.

По специальности я стал работать одним из первых на нашем потоке, и моей работе сопутствовал успех – я был одним из тех, кто неизменно бьёт прямо в цель! Среди моих однокурсников были те, кто занимался модой в ателье, но я не уверен, работают ли они в индустрии до сих пор . Многие ушли в дизайн интерьера, есть и живописцы. В основном раскидало людей по другим специальностям. Наверное, помогло то, что я целенаправленно бросил один институт, точно знал, зачем иду на «трикотаж», зачем иду в моду.

— Галина Васильевна Толмачёва (интервью с ней читайте здесь) рассказала мне, что трикотажников готовят чуть ли не только в Омске.

— Я могу точно сказать, что трикотажная кафедра у нас самая крутая в России на сегодняшний день по причине того, что там до сих пор остались преподаватели, которые прошли огромный путь развития. Они очень крутые, очень глубокие, очень современные. А у нас, несмотря на разницу поколений, преподаватели заряжают студентов на новые фишки, которые еще даже не вошли в моду. Это исключительная редкость.

— Галина Васильевна также говорила, что есть две школы дизайна: европейская, например, школа Святого Мартина, и наша. И между ними есть принципиальная разница. Школа Святого Мартина - там творческая интуиция, креатив, проектный метод, а у нас - база - разработка идеи, разработка продукта. Что ближе Вам?

 

 — Я думаю, что мне всё-таки ближе подход Галины Васильевны, хотя я лично у неё не учился в то время, когда был студентом. Я проходил уроки у Юлии Львовны Герасимовой, у Людмилы Витальевны Медведь. Мне ближе, конечно, более системный подход. Но за годы работы я, наверное, уже выработал свою теорию, свой метод – и для клиентов, и для своего мировосприятия. Вряд ли кто-то использует чей-то чистый метод, особенно если давно работает.

Для меня эмоциональность идеи - это главное! Без этого наш продукт никому не нужен. Но к этой эмоциональной идее добавляется четкая продуманность на основе обратной связи с клиентами. И это достаточно сложный и долгий процесс

Ещё раз подчеркну- первична для нас эмоция, то есть мы «бьёмся» в своём экспериментальном цехе над получением эмоций очень много и долго. Иногда, конечно, это может быть результат и за 5 минут, но в основном это очень кропотливый труд. Дальше уже идет шлифовка, обработка твоей идеи, чтобы этот вау-эффект дошёл до конца, чтобы его в процессе не погубили. А здесь уже работает многолетнее мастерство, которое позволило за десятилетия работы научиться не терять идею, правильно её обработать, красиво завернуть. И в результате в готовой утверждённой модели очень много труда и обратной связи с покупателями.

— Я разговаривала с Мариной Рафаиловной Тимофеевой (интервью с ней читайте здесь), она сказала, что выпускники раньше видели моду как картинку и образ. У многих даже мыслей не было, чтобы заниматься модой как предприниматель, дизайнер. Вы изначально пришли с желанием создать своё производство и планомерно к этому шли, был период живописи. А когда вы закончили институт, уже знали, что будете открывать свою марку? Как скоро она появилась?

— Начало бренда - 1988 год. Был небольшой перерыв, когда я ушёл в живопись, но я не считаю его перерывом для бренда. Ведь без этого периода марка Alexander Bogdanov была бы другая! Получается, что с одной стороны я отошёл от холста, а с другой - нет, ведь я сохраняю это трепетное отношение к модели и всегда создаю гармоничное произведение. То есть каждая вышедшая вещь должна быть в той или иной мере произведением искусства. Да, носибельным и подстроенным под покупателя, но гармония в нем должна быть изумительно хороша, просто прекрасна! И возможна она только при условии большого опыта и сотен полотен, которые я создал. Невозможно с базой института, где сейчас стандартно все немного и «по чуть-чуть» занимаются живописью, получить такой бренд. Поэтому этот период я считаю очень важным для становления бренда. Каждое живописное произведение было для меня как лабораторная работа, после каждой из которых у меня был «разбор полётов», работа над собой, изучение того, чего я достиг, что мне дало это полотно. А дало это прежде всего становление меня как художника и дизайнера. В процессе работы я сделал очень много важных выводов.

             

 — Какая идеология у вашей марки?

— Нести красоту женщине, сделать её счастливой. С одной стороны, это такие общие слова, которые может сказать любая марка. Но с другой стороны - это правда. Именно привнести в жизнь женщины эмоцию, гармонию, красоту, и за счёт этого сделать её счастливее.

— Менялась ли марка с тех пор, как была основана? Были ли какие-то этапы?

— Марка менялась и меняется в сторону total look. Мы начинали как джемперная компания, но постепенно к этим джемперам понадобились брюки, потом появились платья, потом и верхняя одежда, аксессуары, так мы постепенно и замахнулись на total look. И когда мы до этого дошли, стали открывать брендовые магазины.

— Марка очень раскрученная, очень хорошо представлена на рынке, Вы сами занимаетесь продвижением?

— Всегда есть, что улучшить. Мы считаем, что недостаточно хорошо представлены, нас мало знают. Конечно, сам я этим не занимаюсь, времени нет. Если говорить о том, чем я занимаюсь, 30% занимает стратегия и 70% - дизайн - это моё рабочее время. Маркетингом занимается команда, как и управлением. Раньше наш маркетинг состоял в том, что мы выезжали (и до сих пор выезжаем) на выставку раз в полгода и привозим заказ от оптовых баеров, обеспечивающий работой производство на следующие полгода. Сейчас, конечно, такого подхода недостаточно. Менеджеры сами ищут оптовых клиентов и франчайзи, готовых открыть монобрендовые магазины. И сегодня для продвижения нужно много что еще сделать, в том числе создать много хорошего контента. Эти наши шаги считаю на сегодня недостаточными. Так что впереди всё ещё большие свершения в этом плане, потому что наша задача в том, чтобы нас хорошо узнавали в России. Откровенно говоря, мы малоизвестная марка.

— У вас есть монобрендовые бутики не в России? Есть данные, где лучше продаётся?

— Около 30-ти бутиков в разных городах России и есть в Казахстане. Везде примерно одинаковая динамика. Различия есть, но они минимальны.

— Повлияла ли пандемия на ваш бизнес?

— Конечно, повлияла. Когда всё закрыто, продажи сильно падают. Через год, в марте, апреле, мае 2021 года мы увидели отложенный спрос, небольшая компенсация произошла. Мы думали, что мы уникальные, но потом посмотрели мировую статистику и поняли, что нет, этот всплеск спроса был у всех .

  

 — У Вас работают и другие дизайнеры, все выпускники нашего института?

— Да. Это дизайнеры, которые занимаются разными направлениями. Мы пошли по нестандартному пути: там, где можно привлекать программиста, мы привлекли дизайнеров. Дизайнеры сами занимаются разработкой, программированием наших фишек-трикотажных резиночек, которые у нас уникальны. Потому что нам важно цвето-эмоциональное состояние, это не просто технологическая резиночка, она несёт в себе очень много эстетики. Это такой элемент, пусть небольшой, который дополняет изделие и делает наш бренд очень сильно отличным от других. Мы можем гордиться своей трикотажной отделочной деталью и уверенно считать, что она лучшая в мире. Это можно утверждать из опыта и из того, что я вижу в мировых брендах – у них совсем другое отношение к этой трикотажной отделке. И я как арт-директор утверждаю, что если бы я утверждал эти отделочные элементы, то не каждый элемент я бы принял, даже те, которые в самых лучших домах моды. Может быть, это излишне, но мы это делаем, и это наша фишка. Уже более 14-ти лет мы не используем чужие принты, потому что невозможно подобрать к нашей марке из готовых принтов даже в Италии или во Франции, несмотря на их хороший вкус.

— То есть у вас получается полное производство, Вы и принты сами делаете?

— Конечно, причём мы первыми в России купили себе оборудование именно для дизайнерской фирмы, которая производит одежду. Это сейчас, в последние 5-7 лет стало понятно, что это уже нормальная практика. Сейчас производственники и дизайнеры покупают плоттеры, которые печатают на ткани, и сегодня это уже норма. Но когда-то мы были первыми, поэтому мы тут чуть-чуть дальше продвинулись.

Вернёмся к дизайнерам. У нас есть два профессиональных дизайнера из института, которые занимаются только вышивкой. Они точно также ко мне приходят как к арт-директору, утверждают идеи, мы разговариваем, я даю им задание, мы рассуждаем, смотрим образцы. Такой очень долгий процесс, и это только для того, чтобы утвердить какой-то один декоративный элемент на одежде. Но встреч получается очень много и очень много образцов. И только тогда конечная модель получается как произведение искусства, где каждый тон в точности и по задумке, каждый оттенок, каждая фактура отшлифована до полной гармонии.

И это мы делаем не просто так, ради любви к искусству. Мы видим , что именно за это нас и любят! И в этой отшлифованной гармонии наша уникальность.

Кстати, люди, которые, связаны с искусством, очень чётко видят и определяют, где наши изделия, а где другие. Они как раз считывают эту определённую гармонию.

Продолжаю знакомить вас с нашими дизайнерами. Дальше у нас идут принтовики, которых тоже несколько. И у нас есть такие, которые и сами печатью занимаются. Идёт точный цветоподбор, который ни на одной фабрике не добьёшься, ведь такой тщательный подбор оттенков возможен только при нашем подходе. Мы работаем с большим количеством фабрик, и что-то печатаем сами, что-то отдаём, чтобы нам напечатали. Потому что очень много разных материалов и не на всем мы можем напечатать сами, поэтому мы работаем с мировыми фабриками.

И мне легко с нашими дизайнерами работать, разговаривать, потому что мы закончили один институт. Мы на одном языке говорим, это очень круто. Если бы даже были из других институтов, была бы методология другая и понятийный инструмент, значит, и язык уже был бы другой.

— Я слышала, у вас даже есть какой-то обучающий класс? Вы набираете людей, сами их обучаете? Какая-то специальная программа?

— Да, у нас есть обучающий класс для швей. Мы эту программу разработали, потому что на сегодня рынок труда таков, что ждать готовых специалистов не приходится. Учебные заведения сокращаются, закрываются, тех же швей выпускают очень мало. У нас невысокая текучка, но все же человек может уехать в другой регион, уйти в декрет, разные обстоятельства бывают. Маленький процесс выбывания идёт, поэтому нам надо взращивать на производстве сотрудников, которые смогут шить и сложные вещи.

— Вы постоянно входите в жюри на конкурсах молодых дизайнеров. Как Вам наши молодые специалисты? Есть у омской моды будущее?

— Конечно, есть. Я постоянно говорю про то, что если бы конкурсов не было, уровень подготовки студентов, которые выходят, был бы ниже.

— В ваше время конкурсов не было и этого не хватало?

— Да. Первые конкурсы в нашем институте были уже после того, как я выпустился. Некоторые студенты во время моей учёбы, может быть, куда-то ездили, но я уже про это не помню. Но так, чтобы почти все с потока участвовали, как это сейчас происходит, этого не было. Как сейчас - очень круто! Это даёт развитие, студенты могут посмотреть на себя, сравнить себя с другими. В дизайнерах часто бывает много эго, поэтому таким нужно «адаптироваться», и понять, что есть ещё и другие дизайнеры. Например, часто бывает такая моральная проблема, когда студенту кажется, что все, им придуманное, это просто вау-вау, а потом возникает обида, что первое место дали кому-то другому. И рынок одежды такой же, он не одаривает только цветами, он может отвергнуть. И чем раньше ребята это поймут, тем лучше. Плюс работа с экспертами, которые приезжают со всей России, а не только с преподавателями. Тут важно и самим преподавателям ориентироваться, чтобы не зашориться в одном стиле. У каждого института есть свой читаемый стиль, Омск не исключение. Да этот стиль очень хорош. Но всегда нужно альтернативное мнение. Поэтому люди в жюри всегда разноплановые .

 — Что можно изменить в сфере лёгкой промышленности в Омске, чтобы что-то улучшилось?

— Что говорят и на что «уповают» люди, которые занимаются лёгкой промышленностью? Во-первых, они говорят, что не хватает кадров, многие из-за этого даже бросают это дело. Институт даёт такие кадры, как технологи, конструкторы, модельеры, но нужны рабочие руки. Мы давно поняли, что не нужно ждать швей. Их нужно готовить для себя самим.

По остальным моментам — больше сегодня ничто не мешает. Есть на сегодня даже налоговые льготы — это заслуга правительства Омской области, потому что лёгкую промышленность признали пострадавшей. Сегодня предположу, что омичи больше занимаются лёгкой промышленностью, чем в других городах.

И что очень важно, благодаря появлению интернета, сегодня есть шанс для дизайнеров именно свой личный стиль оттестировать на клиентах и попробовать искать и формировать базу из интернет-продаж. Раньше невозможно было никак продать, кроме как с кем-то скооперироваться, договориться, сдать на реализацию. А на этой торговой точке, возможно, ждали другую по стилю одежду, и в этом раньше была большая проблема. Ты подстраивался под уже существующую базу клиентов. Но сейчас есть интернет, что, конечно, развязывает руки и сводит со «своим» покупателем.

Сейчас за счёт интернета много удачных стартапов. Необязательно организовывать ателье, снимать какое-то помещение для продаж и ждать клиентов.Такого шанса, понятно, раньше не было.

— Поговорим немного о вас. Что вас вдохновляет? Путешествия?

— Вдохновляет всегда что-то новое. Вдохновляет, понятно, новая тема коллекции. И путешествие не обязательно может быть в какую-то страну. Сейчас вот мы, допустим, путешествуем в мир балета, это такая секретная, можно сказать, информация, так как это про будущую коллекцию.

— Путешествие в балет через новую коллекцию?

— Эта коллекция будет выходить осенью 2022г, и она посвящена уже не географическому месту. То есть это путешествие, но в балет. В том числе будет Анна Павлова, “Русские сезоны”, в общем, на эту тему мы решили пофантазировать и создать новые модели. И вот именно такие вещи вдохновляют! Когда находишь что-то новое. Мне интересно вернуться в живопись, потому что я очень много лет ей не занимался, но в последние годы вновь стал посвящать этому время. И это очень круто, потому что какие-то сюжеты тоже входят в коллекцию. И мне нравится каждый раз находить новую технику, изучать то новое, что я раньше не умел. Мне нужно каждый раз искать для себя новые горизонты, осваивать, изучать.

 

 — Что вам даёт ваша работа?

— Даёт интерес. Можно было много чем заниматься, много, где я мог бы чего-то добиться, но здесь мне очень интересно! И этот драйв от творчества для меня главнее, чем финансовый успех. Это тоже, безусловно, важно, я понимаю, что нужен финансовый успех и получение прибыли. Если его не будет, то вся картина мира и существования моего дома разрушится, поэтому это, скорее, как обязательное и необходимое для той главной миссии, которой ты занимаешься. Без прибыли ты не сможешь дальше развиваться, ты не сможешь дальше идти, ты не сможешь сделать марку более известной. Для меня оставаться в одном горизонте развития смерти подобно. Не бывает такого ровного движения - либо ты наверх, либо ты вниз. Если даже ты вышел в горизонт и ничего не сделал, то через какое-то время ты пойдёшь вниз. Это аксиома бизнеса! Вот для меня важно, чтобы в бизнесе тоже был постоянно драйв. В том числе поэтому 30% моего времени занимает стратегия - это тоже интересно. Но все же, подчеркну , 70% времени для меня это творчество!

— Что главное в жизни?

— Наверное, творческое движение. Не просто голое творчество, нет. А творческое движение: к новым вершинам, к новым эмоциям в дизайне, к новым открытиям!

                                                                                                                                      Анна Воробьёва

Иллюстрация: Генрих Бефус.

Читайте также:

Идеальная пропорция. Антон Галецкий о своём пути дизайнера, Омском институте сервиса и о том, почему мода - это очень глупо

Поделиться:
Поддержи проект

Через интернет

Банковской картой или другими способами онлайн

Через банк

Распечатать квитанцию и оплатить в любом банке

  1. Сумма
  2. Контакты
  3. Оплата
Сумма
Тип пожертвования

Ежемесячное пожертвование списывается с банковской карты.
В любой момент вы можете его отключить в личном кабинете на сайте.

Сумма пожертвования
Способ оплаты

Почему нужно поддерживать «Трамплин»
Все платежи осуществляются через Альфа-банк

Скачайте и распечатайте квитанцию, заполнте необходимые поля и оплатите ее в любом банке

Пожертвование осуществляется на условиях публичной оферты

распечатать квитанцию
Появилась идея для новости? Поделись ею!

Нажимая кнопку "Отправить", Вы соглашаетесь с Политикой конфиденциальности сайта.