Омич 8 лет шел к своей мечте и снял фильм – причем тут HBO и Бекмамбетов

Режиссер Игорь Кинько рассказал «Трамплину», ради чего вложил в создание ленты 7 миллионов, которые он вряд ли когда-то отобьёт.

Режиссер из Омска Игорь Кинько снял фильм-триллер на английском языке «После Чернобыля», который выйдет в прокат с 1 апреля. Сюжет картины следующий: группа американских туристов во время путешествия по Европе случайно попадает в Припять. Призраки убитых горожан начинают терзать компанию. Зона отчуждения оказывается не такой уж и заброшенной.

Все съемки велись непосредственно на территории, где теперь не живут люди из-за аварии на Чернобыльской АЭС и в стиле hand move. На создание своей дебютной ленты сибиряк потратил 8 лет жизни и 7 миллионов рублей, которые, скорее всего, не вернет никогда. Медиа «Трамплин» поговорил с Игорем Кинько, который сейчас работает видеоредактором в «Россия Сегодня».

Съемки в зоне отчуждения

- Игорь, расскажите немного о себе. Как вы попали в кино?

- В 2007 году я закончил омский политех. Учился на гуманитарном факультете по специальности «Реклама». Кино меня привлекало всегда. Чтобы заниматься этим, в 2008 году пришлось уехать из Омска в Москву. Там я постепенно оброс командой единомышленников. Очень сильно помог Максим Литвинов, который выступил продюсером и соавтором фильма «После Чернобыля». Нашим прокатчиком стал «Кинолэнд».

- Кто снялся в вашем фильме?

- Актёров искать было довольно сложно. Во-первых, фильм полностью снят на английском, поэтому нужны были люди со знанием языка. На стадии переговоров многие говорили, что это не проблема. Но когда доходило до дела, мы понимали: человек нам не подходит. Он либо почти не знал английский, либо имел ужасный русский акцент. К тому же фильм у нас малобюджетный, больших гонораров заплатить мы не могли. Поэтому искали артистов среди студентов. Кого-то нашли в ГИТИСе, кого-то из ВГИКа. Вова Дыховичный как раз из ВГИКа, он позже снялся в фильме Серебряникова «Лето». Английский он знал отлично – несколько лет жил в Нью-Йорке. К сожалению, пару лет назад Вовы не стало. Катя Бадалян родилась в Нью-Йорке и имеет гражданство США. Миша Гул из Украины отлично знал английский. Он каждое утро тренировал произношение, читая стихи Шекспира в оригинале. Снялся у нас довольно востребованный сейчас Иван Ивашкин («Глухарь-2», «Елки 3», «Духless 2», «Стрельцов»). Но на момент съемок у нашей команды актеров почти не было киношного опыта.

- Сколько времени ушло на съемки и создание фильма?

- У нас «долгострой» от кино (смеется). Идея мне пришла в 2011 году. К реализации подошли уже в 2013 году, когда смогли договориться о съемках в Чернобыльской зоне отчуждения. Это было довольно сложно, но для нас съемки в этой зоне являлись принципиальным моментом. Кстати, когда мы искали актеров, то выяснили: артисты из США никогда бы не поехали сниматься под Чернобыль. Потому что всех их страхуют на случай проблем со здоровьем. Естественно, ни одна компания не станет страховать человека от радиации, ведь последствия могут проявиться и через 5 лет. Поэтому тему Припяти кинокомпании из США, как правило, снимают в заброшенных многоэтажках Белграда – они похожи на виды Украины 80-х.

Всего же съемки растянулись на 8 лет. Постоянно приходилось что-то доснимать, доделывать. Делали это уже, конечно, в Припяти. Это было довольно проблематично. Потому что нужно снова было собрать всех актеров вместе, кто-то отрастил волосы, приходилось уговаривать подстричься так, как он выглядел в начале фильма. Кучу реквизита мы потеряли, а нужно было сделать так, чтобы он не отличался в разных кадрах. Даже одежду для досъемок искали заново. Я покупал специально синий свитер и сам пришивал нашивку с буквами, потому что второй такой не нашел.

- А где искали места для досъемок? Как я понимаю, в Припять было бы ехать повторно накладно…

- Нам повезло, у нашей актрисы, сыгравшей роль главной страшилки, дядя – бывший мэр Вышнего Волочка (Тверская область). Город прекрасный, но в жутком запустении. Там было водохранилище, которое создавал еще Петр I. На его берегу мы и провели часть съемок. Связи помогли нам договориться, и нас пустили на нужные нам объекты.

«Спецэффекты нам делал сотрудник компании BAZELEVS Бекмамбетова»

- Где можно будет посмотреть ваш дебютный фильм «После Чернобыля» с 1 апреля?

- Сейчас мы ведем переговоры с сетью кинотеатров «Каро» (32 киноцентра в Москве, Московской области, Санкт-Петербурге, Самаре, Казани, Калининграде, Екатеринбурге, Тюмени и Сургуте, – прим. «Трамплин»). Всё, что касается крупных федеральных сетей, то там кинотеатры хотят, чтобы мы вложились. У «Каро» цена вопроса – около 500 тысяч. Это за две недели проката и 2-3 сеанса в день. Рассматриваем для показа и сеть кинотеатров «5 Звезд» (есть в Москве, Щелково, Костроме, Курске, Волгограде, Самаре и Рязани, – прим. «Трамплин»). Все осложняется еще и тем, что мы пытаемся запрыгнуть в последний вагон, чтобы успеть начать показ с 1 апреля. В Омске фильм покажут в киноцентре «Вавилон».

- Почему именно тема Чернобыля привлекла вас?

- Случайно. Всегда хотелось снять кино, но я понимал: денег на это нет. И как раз в те годы шел фильм «Паранормальное явление». И я подумал: кино в стиле мокьюментари не требует таких больших вложений, почему бы и не попробовать. Не нужен крутой свет, декорация, крутая камера. Все можно снять на натуре.

«Честно говоря, накопилась усталость от нашего фильма»

- А не страшно было браться вообще за эту тему? О Чернобыле и Припяти, мне кажется, уже снято масса всего… И это большая ответственность.

- Понимаете, когда мы задумывали все это почти 10 лет назад, ничего этого не было. Не сняли сериал «Запретная зона», не было фильма HBO «Чернобыль». Я вам больше скажу, мы считали себя первопроходцами в этой теме.

- Выход «Чернобыля» от HBO расстроил вас?

- Мы расстроились больше, когда сценарист и продюсер Орен Пели в 2012 году выпустил фильм «Запретная зона». У нас тогда только кипела работа, и тут выходит это кино. Но ничего, пережили.

- Выход «Чернобыля» как-то повлиял на ваш фильм? Что-то меняли в нем после просмотра?

- «После Чернобыля» к тому моменту лежал уже полностью готовый на полке. Я лично пересмотрел наше кино раз 500 и накопилась, честно говоря, уже усталость от проекта. За 8 лет мы наснимали материала на 800 гигабайт, это часов 40. И тут HBO со своим сериалом просто разрывает всех, о «Чернобыле» говорят повсюду. Мы решили тоже оживить свое творение.

- Что меняли?

- Так вышло, что моя коллега – фанат фильмов-ужасов. И у нее даже есть какие-то готовые сценарии. А я жаловался ей на тему нашего кино, рассказывал, как все сложно идет и что не получается. Мы сели с ней и придумали новую сюжетную линию. Ее мы снимали весь 2020-й год.

- Кому-то показывали свое кино? Какие первые отзывы от друзей, возможно, от значимых людей в мире кино.

- В первую очередь показывали друзьям, конечно. Русской озвучки еще не было. Особо негативных мнений я не услышал. Показывали и дотошным любителям кино, кто вообще разбирается и что-то понимает. В принципе люди сказали так: «Мы шли к вам и, честно, ожидали худшего. А в целом вышло ничего – достойно. Этот материал найдет свою аудиторию». Я расценил это за похвалу.

- После нашего разговора у меня возник самый главный вопрос. Вы 8 лет жизни кладете на создание фильма, вкладываете в него 7 миллионов, в том числе и кредитных денег. Кинотеатры для его показа на широкую аудиторию просят с вас еще 500 тысяч, но на прокате фильма вы вряд ли вернете даже пятую часть всех затрат. Ради чего все это?

- (смеется). Это хороший вопрос. Фух. В первую очередь, это мечта – снять свой фильм. Даже если он не принесет каких-то денег, я сам для себя успокоюсь. Я пойму, что сделал это, мое кино было в широком прокате. Кому-то оно понравилось, кому-то – нет. До кого-то я донес определенные эмоции, замысел. И если дальше больше ничего не будет, я скажу себе: «Я сделал все, что мог». Взялся бы я за это второй раз, зная, что это ни к чему не приведет? Конечно, это был офигенный опыт.