Выпускники столичных вузов возвращаются в Омск, так как мы разрабатываем материнскую плату для ноутбуков: директор компании «Промобит» Максим Копосов

Дата публикации: 19.09.2022

Максим Копосов — гендиректор омской компании «Промобит» (разработчик ноутбука с отечественным процессором, о котором мы ранее подробно писали) стал одним из спикеров просветительского марафона «Знание». Тема разговора — «Время вызовов и возможностей для российской электроники». О новейших технологиях, о техническом, технологическом суверенитете России, об инновациях и о многом другом в ответах эксперта на вопросы журналистов-модераторов и гостей форума.

Сложный период сейчас переживает весь мир. Но там, где вызовы, там появляются и новые возможности. Ваша компания производит отечественную вычислительную технику — системы хранения данных, серверы и прочее. Ранее вы подчёркивали, что всю продукцию стараетесь делать на компонентной базе российского производства. То, что сейчас происходит, как сильно сказалось на вашей работе?

— У меня на футболке написано: «Мы начали делать СХД (сервер хранения данных) на Эльбрусе до того, как это стало мейнстримом». С 2013 года начали работать с российскими процессорами, делать на них системы хранения данных, серверы, например, эти наработки были использованы для системы выдачи загранпаспортов  россиянам. Мы предвидели, что когда-то такая стратегия станет востребованной. Понимали, что предложение на рынке вычислительной техники либо китайское — дешёвое, либо у западных производителей с маркетингом, с поддержкой, с обучением — дорогое. И порог вхождения в этот рынок очень высокий. Тогда и решили, что наверняка есть какая-то ниша, где будет востребована российская техника. И со временем, поскольку мы начали в 2013 году, а вводить первые санкции начали в 2014, время показало, что направление, которое мы выбрали, действительно стало актуальным. А новые возможности появились именно в условиях, когда мир изменился в сторону локализации. Сейчас меняется ситуация: Китай континентальный, материковый инвестирует огромные средства в построение собственных заводов, Соединённые Штаты тоже. Доверие между государствами, вера в глобальную кооперацию утрачивается. С этой точки зрения то, чем мы занимались, оказывается как никогда востребованным с одной стороны, а с другой стороны появляются новые сложности. Потому что есть много компонентной базы, которая не выпускалась в России, и мы теряем доступ, уже не можем её использовать, вынуждены переходить на другую, менять архитектуру решений. Это новые вызовы, с которыми приходится бороться, объединяться, искать какие-то другие российские компании, чтобы вместе освоить производство какого-то уровня.

К вопросу локализации и комплектующих. Я в одном из интервью читал, что ваш ноутбук на 75% российский. Так ли это?

— Я принёс предсерийный образец ноутбука. Вы знаете, в процентах я наверняка не скажу (зависит от того, как считать), но он точно максимально российский, из тех компонентов, которые есть на отечественном рынке. Настолько российский, насколько это сейчас возможно. Здесь используется, прежде всего, отечественный восьмиядерный центральный процессор «Байкал-М» — достаточно современный. Плюс наша материнская плата. Вряд ли на российские процессоры будут выпускать платы иностранные компании, такие как Asus и так далее, потому что они все нацелены на массовое производство — на десятки, сотни тысяч изделий. А моментально спрос на российские процессоры в таком объёме не появляется. Поэтому российская материнская плата, российский корпус нашего производства, российская система охлаждения, даже покрытие корпуса — это алюминиевый корпус — металлооксидное покрытие, которое сделала омская компания по запатентованной ими технологии.

Что в нём не российского? Может быть не до процентов. Вы так скромно сказали, но 75% – это не 7%, это три четверти!

— Твердотельный накопитель российский тоже, модуль памяти можно поставить отечественный. На сегодняшний момент у нас импортные матрица, кристаллический экран, клавиатура, потому что это требует массового производства. Но, в принципе, я знаю, сейчас появляются производства на юге России, в Ростове, которые  выпускают клавиатуры. Аккумуляторные батареи зарубежные, но тоже появляются производства, которые работают в этом направлении. Нужно время, чтобы компании, которые занимаются конечной электронной продукцией,  друг с другом познакомились, научились совместно эффективно работать, поняли требования друг друга.

Но ведь чем быстрее они это сделают, тем более выгодно будет для них, особенно сейчас. Если раньше можно было рассчитывать на иностранные компании, комплектующие, в общем-то не очень быстро раскачиваться с созданием собственных аналогов, то сейчас раскачиваться надо быстро. Можем ли мы хоть какую-то примерную перспективу себе обрисовать — сколько лет, и вообще о годах ли идёт речь, чтобы сделать стопроцентно российский?

На разных уровнях передела по-разному, самое сложное — это, конечно, создавать компонентную базу, российские процессоры. У нас в стране есть для массовой вычислительной техники, такой как ноутбуки, системы хранения данных, серверы, сейчас два процессора: Байкал и Эльбрус. К сожалению, большинство моделей этих процессоров производится не в России, а на Тайване. По моим прогнозам, на построение российской электронной компонентной базы, современных процессоров, на производство их в России, надо примерно 7-8 лет. Сейчас можно производить их в кооперации с международными партнёрами из дружественных стран, таких как Китай. Тем не менее, конечно, нужно максимально ускоряться для того, чтобы создавать своё микроэлектронное машиностроение и на нем уже делать российские процессоры.

Есть вопросы технической, технологической готовности, а есть, скажем так, эмоциональной, это если говорить о предубеждениях. Есть уже устоявшийся стереотип, что наш компьютер точно хуже западных. Как с этим стереотипом вы лично работаете, меняется ли ситуация?

— Вы знаете, интересная такая ситуация, иногда мы используем наш ноутбук как PR-повод. О нём пишут, смеются, но хорошо смеётся тот, кто смеётся последним — благодаря этому о нас узнают. Может быть, не на уровне сегодняшних последних моделей Apple и Lenovo, но что-то близко к этому. Надо просто делать свою работу, не обращать внимания и рассказывать о том, что это возможно, показывать, доказывать делом, собственно, как мы и делаем. А ещё нужно общаться, взаимодействовать с теми людьми, которые готовы доносить это не с позиции каких-то насмешек, а с позиции конструктивного рассмотрения.

Далее последовали вопросы из зала.

Какие наиболее важные и необходимые задачи, как вы считаете, стоят перед российской электроникой и в частности перед создателями отечественных процессоров?

— Самая важная задача — это развитие микроэлектронного машиностроения. Знаете, был Московский институт электронного машиностроения, а сейчас он называется Московский институт электроники и математики. Машиностроение должно стать очень резко актуальным, в принципе, оно сейчас уже стало актуальным, и нужно направлять огромные усилия в образование, в науку в этой области, прикладные исследования. И в принципе, я думаю, что сейчас уже есть огромный спрос на таких специалистов, и если вы выбираете какую-то профессиональную стезю, по которой идти в эту сторону, стоит туда смотреть. Это сфера, куда в ближайшее время будут инвестироваться огромные средства. Кстати, премьер-министр РФ Мишустин говорил о том, что будет колоссальная поддержка электроники, об этом постоянно пишут. То же самое происходит в Китае, то же самое происходит в Соединённых Штатах, потому что все хотят уйти от монополии, когда одна компания в Тайване производит все мировые чипы.

Как Вы оцениваете конкурентоспособность нашей страны на рынке IT-технологий?

Я считаю, что наша страна более чем конкурентоспособна на этом рынке, об этом свидетельствует наличие достаточно крупных IT-компаний. Если весь мир ищет в Google, не только США, но и Западная Европа, а у нас есть Яндекс. У них просто нет своего французского Яндекса, нет немецкого Яндекса, нет английского, а у нас есть. Лаборатория Касперского, та же самая 1С — бизнес-приложения у нас можно строить на 1С, не только на зарубежных SAP и так далее. Моя компания развивалась как стартап, мы с 2017 года находимся в СКОЛКОВО, в 2014 году конкурс GenerationS проходили, кстати очень рекомендую вообще стартапами заниматься и использовать эти государственные институты поддержки, институты развития. Так вот зачастую траектория развития компании, которая вместе с нами параллельно шла, выглядела следующим образом: получить инвестиции здесь в России, причем от государственных каких-то фондов или полугосударственных, а потом уехать в Соединённые Штаты, потому что там можно получить доступ к большему объёму рынка, а с большего рынка можно получить больше прибыли. Если мы говорим об электронной промышленности, её нужно поддерживать, в неё нужно вкладывать, несмотря на объёмы рынка. Сразу больших объёмов рынка не будет, сначала это должна быть дотационная отрасль, и нужно, чтобы она поддерживалась государством — так это сейчас происходит во всём мире и у нас тоже.

В той или иной степени всегда происходила так или иначе утечка мозгов. Как ее остановить, нужно ли ее останавливать, и какими средствами мотивировать людей, как вы думаете?

— Во-первых, нормально отношусь к тому, что люди, поработав в одном месте, хотят попробовать поискать себя в чём-то другом. На уровне государственной политики, думаю, конечно, исследовать, почему происходит эта утечка мозгов, чего не хватает людям? Зачастую информация о перспективах, которые ждут за рубежом есть, и они зачастую даже приукрашены. А о перспективах, которые есть внутри, этой информации нет, люди о ней не знают, ну думают, что никакой российской техники не делается, это невозможно сделать. На самом деле все возможно, но надо об этом доносить информацию, правильно вести информационную политику, ну и, конечно же, создавать условия, чтобы здесь компании также росли. Начинается всё с элементарного «если».

Отечественные компьютеры получаются недешёвыми пока что: от 100 тысяч рублей и выше. Есть ли какая-то перспектива удешевления или же нет, и в ближайшем времени нам этого ожидать не стоит?

— Над этим мы работаем. Вот этот ноутбук в конце года будет стоить 180 тысяч, это, конечно, очень много, и это не для частных пользователей, а для госсектора. Но почему это так? Потому что компоненты, закупаемые мелкими сериями, стоят дорого. Для того, чтобы стоили дёшево, надо делать серии ноутбуков порядка 10 тысяч штук. Технологии, используемые для создания серий в 100, 1 000 и 10 000 штук, совершенно разные. А для того, чтобы производить большими сериями, нужны большие инвестиции. С другой стороны, если продукт новый, он только появился, его нельзя сразу производить большими сериями, потому что, если будет какая-то ошибка, например, в литьевой форме, это дорого исправлять. Поэтому обычно происходит так: сначала производят 100 штук, потом 1 000, потом 10 000. Надо просто быстро проходить эти ступени, а это зависит от спроса. Поскольку государство в этом заинтересовано, я думаю, должны появляться какие-то ниши, например, какая-нибудь государственная компания или ведомство может взять на себя такую ответственность и сказать: «Нам нужны ноутбуки на российских процессорах, и мы готовы купить 1 000 ноутбуков на отечественных процессорах». Вот такие действия могли бы ускорить удешевление, если этого не будет, все будет идти просто дольше.

Вы часто в интервью говорите, что американский продукт не совсем американский. Что вы имеете в виду?

— Сейчас, наверное, очень мало таких продуктов, в разработке которых была задействована технология только одной страны. Американцы сейчас вкладывают огромные деньги, чтобы переносить микроэлектронные фабрики в Соединённые Штаты, потому что компании Apple, AMD производят в Тайване. На американцев, на Силиконовую долину работают программисты со всего мира, много из России, в том числе мои знакомые. Поэтому, конечно же, американский продукт не чисто американский. Американская нация таким образом создавалась, создавали условия, что со всего мира к ним люди ехали и у них реализовывали свою американскую мечту — у них такая идеология. Почему у них яркие лидеры, они любят их раскручивать: Стив Джобс, Илон Маск — это как раз те люди, которые олицетворяют эту американскую мечту. Нам надо учиться хорошему у них.

Есть стереотип, что IT-сфера для мужчин. Или же сегодня девушки интересуются, приходят и составляют достойную конкуренцию? И как вы относитесь к оттоку талантливых специалистов из провинции в Москву?

— У нас есть люди, которые в МИЭТ учились в Зеленограде, в Москве и возвращались обратно в Омск (учились здесь в школе, а потом поступали в вузы других городов), работают в нашей компании, разрабатывают материнские платы для ноутбуков. Не так много мест, где можно разработать материнскую плату для ноутбуков, где можно такую интересную работу найти в России. Но, кстати, это не очень хорошо, что не так много, но и этого не было. Возвращаясь к первому вопросу: я думаю, что во многом это стереотип. Может быть, это обусловлено тем, что всё-таки, начиная с детства, с воспитания, в девочках больше воспитывают какое-то чувственное восприятие, тягу к общению, взаимодействию. А во многом информационные технологии — работа достаточно скучная, общения не так много, надо погрузиться, заниматься, крутить в голове абстрактные штуки. Но, в принципе, я бы сказал, наверное, 70 на 30: 70% молодых людей, 30% девушек. Кстати, то, что сегодня здесь девушки задают вопросы, может быть, тоже подтверждает мой тезис о том, что они больше расположены к взаимодействию, к общению.

У меня появился такой вопрос: по вашему мнению, современные технологии достигли своего предела или нам только предстоит его узнать? И можно ли спрогнозировать, какие рывки будут в электронике, в информационных технологиях?

— Вопрос очень интересный, я могу сказать, что не нахожусь на краю технологии, как и вы, читаю какие-то популярные статьи. Действительно, много лет говорят о пределе закона Мура, когда каждые два года количество транзисторов в микросхеме увеличивается в какое-то количество раз, нанометры всё уменьшаются, и говорят, что скоро всё это остановится и нельзя будет уменьшать нанометры в одном процессоре. Появляются какие-то новые подходы, новые материалы. Есть ли в этом предел? Я думаю, что-то постоянно будет новое изобретаться, и текущая ситуация, когда все государства мира вкладывают огромные средства, как раз подтолкнёт к тому, что в ближайшие 10–20 лет появятся какие-то принципиально новые технологии. Есть квантовые компьютеры, на них кто-то возлагает большие надежды, есть другие направления. Как я считаю, пределов особенных нет, если предел начинается в размере атома, люди придумают какой-то другой фундаментальный принцип, на котором это всё работает. Поэтому  всё будет развиваться.

Возвращаясь к теме импортозамещения: у нас в России был принят законопроект том, что до 2025 года все государственные служащие должны перейти на использование только российского софта. Как вы считаете, насколько это актуально именно для обычных людей, то есть, если говорить об отключении Android, об отключении iOS, то насколько вероятно, что именно обычные люди перейдут на использование российского софта? 

— На самом деле трудно переходить на отечественный софт в тех областях, где его нет или где он пока отстаёт. Я считаю, что это необходимо, но в тех областях, где нет российского софта, можно пока не переходить, подождать, когда он будет.

Далее последовали онлайн-вопросы к спикеру.

Сколько у вас сейчас ноутбуков? Это штучная история?

— Да, это сейчас опытные образцы, не более десятка их произведено. До конца года мы планируем 1000 произвести. И сейчас работаем над отработкой технологий для того, чтобы более предсказуемое было качество и так далее.

У нас модельный ряд изделий называется в честь небесных тел, спутников Юпитера: Ганимед и так далее, Титан — это тоже название одного из спутников, и именно поэтому ноутбук так назывался (а сделан он из алюминия). Но он попал на обзор к блогеру «Стасу Ай, Как Просто», и он сказал, что будет титановая модель. Мы прорабатывали вопрос создания титановой модели, почему бы не сделать, если такая возможность есть. Титановый будет потяжелее, вот этот 2,4 кг весит. Мы сделаем, но сейчас всё-таки больше запросов на то, чтобы сделать его легче, а чтобы сделать легче, нужен либо магниевый сплав, либо углепластик.

Российский ноутбук держит заряд до 3 часов. Решается ли эта проблема, можно ли продлить время работы?

— Время работы ноутбука зависит от энергопотребления устройств, которые внутри процессора, экрана и так далее. Можно искать более энергоэффективной экран, но если мы говорим о российском ноутбуке на российском процессоре, то мы ограничены теми возможностями, которые есть в процессоре. На сегодняшний день восьмиядерный процессор BAIKAL-M потребляет порядка 30-35 ватт. Для того, чтобы он дольше держал батарею, нужно больше батарейных ячеек использовать, аккумуляторных ячеек, но это приведет к увеличению его веса, поэтому тут нужно искать баланс. Ну или, например, разбивать продукты: кому-то важнее время работы от батареи, кому-то важнее вес, — и делать разные модели. По мере выхода новых процессоров, которые будут меньше потреблять, конечно, будет снижаться энергопотребление, увеличиваться время автономной работы ноутбука.

Вы говорите, что ищете варианты облегчения ноутбука, что для дополнительных зарядов нужно использовать дополнительные блоки. А используете ли обратные разработки? Насколько я знаю, у нас сейчас в Международном патентном праве есть дополнительные характеристики для компаний, которые ушли с нашего рынка, получается, мы можем использовать их технологии на территории РФ.  Используете ли вы эти обратные разработки и почему не применяют их технологии, которые уже позволяют делать более легкие ноутбуки и более быстрые?

— Мы действительно это применяем, но, может быть, не с точки зрения, что занимаемся патентным поиском, находим патенты тех компаний, которые ушли, и их используем, хотя, может быть, этим стоит заняться, просто конкретно у нас сейчас не хватает специалистов, кто бы мог потянуть такую работу. Но вот крышку этого ноутбука, например, мы сделали — сначала она получилась достаточно толстой, достаточно нестабильной, рёбра жесткости добавили — не понравилось. Мы разобрали ноутбук Аsus Zenbook, и посмотрели, как там сделано, и нам показалось «а надо же, хорошее решение, правильное, мы позаимствуем». Да, это так происходит: все друг у друга заимствуют. Мы этим занимаемся — это, конечно, позволяет существенно ускорить время разработки.

Скажите, а каков ваш прогноз на будущее? На какое время Вы можете себе позволить смотреть вперед? 

— Честно говоря, хотелось бы смотреть дальше, чем лет на пять, но на практике я больше на этом горизонте смотрю, так как на этом промежутке можно привлечь  средства, инвестировать их и говорить о какой-то более-менее прогнозируемой, не сверхрисковой от этого выручке. На горизонте лет в 5-10 хотелось бы стать заметным производителем вычислительной техники. Основная наша деятельность — это создание серверов, систем хранения данных, а там все инновации кроются в софте. Мы инвестируем в создание этого софта. Мне бы хотелось развивать не только нашу компанию, а развивать целый рынок. Нам нужно, чтобы российский рынок быстро развивался, для этого надо, чтобы в стране появились производители корпусов: ну, например, этим могут заниматься крупные оборонные предприятия, где есть станки, которые обрабатывают алюминий или где есть термопласт-автомат и опять же станки для обработки литьевых форм.

С каким оптимизмом Вы смотрите за границы Российской Федерации, кто ваши потенциальные клиенты?

— Я думаю, это страны Ближнего Востока, Северной Африки. Говорить о Китае и Юго-восточной Азии сложно, там всё-таки очень плотно китайские производители занимают этот рынок. Наверное, это Индия, конечно же, огромный рынок, самый большой на планете, там сейчас больше всего людей живут, даже больше, чем в Китае, как я уже говорил. Ну, а дальше — дальше посмотрим.

Спикер: Максим Копосов

Модераторы: Николай Растворцев, Александра Мымрина

Читайте также:

Фото: трансляция выступления и архив «Трамплина»

Поделиться:
Поддержи проект

Через интернет

Банковской картой или другими способами онлайн

Через банк

Распечатать квитанцию и оплатить в любом банке

  1. Сумма
  2. Контакты
  3. Оплата
Сумма
Тип пожертвования

Ежемесячное пожертвование списывается с банковской карты.
В любой момент вы можете его отключить в личном кабинете на сайте.

Сумма пожертвования
Способ оплаты

Почему нужно поддерживать «Трамплин»
Все платежи осуществляются через Альфа-банк

Скачайте и распечатайте квитанцию, заполнте необходимые поля и оплатите ее в любом банке

Пожертвование осуществляется на условиях публичной оферты

распечатать квитанцию
Появилась идея для новости? Поделись ею!

Нажимая кнопку "Отправить", Вы соглашаетесь с Политикой конфиденциальности сайта.